В X-XII вв. во времена Киевской Руси и Великого Новгорода расселялись по Восточноевропейской равнине два славянских потока – северный и южный, из которых в последующие века формировались севернорусское лесное и южнорусское степное население. С тех глубоких времен северяне и южане «расходились» в своих этнокультурных и психологических характеристиках.

С XIV в. Москва стала собирать вокруг себя северные и южные земли, население которых составило русскую общность, а в XVIII-XIX вв. закончилось объединение всех земель и народов в Российской империи.

Обширная территория к северу от водораздела Волга-Северная Двина до берегов Ледовитого океана и от границ с Финляндией до Уральских гор составила севернорусскую историко-культурную зону. В разные времена ее называли Русское Поморье, Северная Русь, Русский Север. Эта земля, по площади равная десятку европейских государств, много веков вместе с центральными русскими землями играла большую политическую, экономическую и культурную роль в истории России.

Исторические и географические условия определили специфику заселения и освоения Русского Севера. На редконаселенные пространства местного финноугорского населения – предков нынешних карел, коми, вепсов, ненцев, саамов (лопарей) – происходило постепенное проникновение славян. Это проникновение в X-XII вв. осуществляли новгородцы, приплывая на судах по рекам в поисках северных богатств – пушнины, незанятых земель. Они облюбовывали речные заливы (мысы), строили в них свои укрепления – городки, остроги, на месте которых позднее вырастали крестьянские поселения. Первоначально вели сюда дружины князья и бояре; дружинники занимали земли и становились местными князьками – своеземцами. Одновременно с княжеско-боярской политической колонизацией Севера шла массовая народная колонизация – крестьянская, которая стала особенно сильной в XIV-XVI вв.

Еще в XIII в. новгородцы встретились на Севере с низовцами-пришельцами из Ростово-Суздальского княжества (снизу по отношению к Новгороду) и началось их соперничество за обладание северными землями. Так Север стал частью Древнерусского государства. В этот край непроходимых лесов и болот не прорвалась Батыева конница, да и более поздние опустошительные войны и междоусобицы прошли стороной, не затронув эти земли.

В конце XV-XVI вв. Север становится землей московских князей и объединяется с другими русскими землями в Московском государстве. Заселение Севера в основном заканчивается в XVII в. К этому времени он достигает своего расцвета и является важным экономическим и культурным районом Русского государства.

За свою многовековую историю северяне создали богатую народную культуру и стали, как и весь русский народ, опорой государства в экономическом, военном и духовном отношениях. Русские пришельцы не только заселили северный края лесов и болот, озер и рек, но и перейдя за Урал в конце XVI-XVII вв., стали осваивать пространства от р.Печоры до Тихого океана, перенося свой опыт, народные трудовые, нравственные и духовные традиции в новые земли.

На протяжении веков в формировании русских Севера участвовали этнические компоненты, связанные как с двумя потоками славянского продвижения – новгородцами и ростово-суздальцами, так и с местным финноугорским населением. К XVII в. русские северяне, приспособившись к северным условиям, представляли собой своеобразную общность, обладавшую определенными культурно-бытовыми отличиями от русских других земель. В силу особенностей заселения отдельных северных территорий и разного характера этнического взаимодействия в них культура северян различалась степенью влияния на нее новгородской, ростовской либо финноугорской культуры. Заонежье, Нижнее Подвинье, Беломорье, частично Белозерье стали «зоной новгородского влияния», население от Белого озера до Великого Устюга восприняло ростово-суздальские культурные черты и везде славяно-русские землепроходцы подвергались влиянию своих соседей, в свою очередь, передавая им свой опыт и культурные навыки.

Итогом расселения в северных районах сначала древних славян, затем сложившихся из них русских, явилась современная «этническая карта» Европейского Севера. На основной его территории сформировалась русская народность, вернее одна из ее составных частей – севернорусская, а на окраинах параллельно этому шло сложение ее соседей – народностей финноугорского происхождения. Поскольку заселение и освоение Севера происходило в форме массовой народной колонизации, заложившей уже на начальных этапах мирные отношения с финноугорским населением, здесь никогда не случались межэтнические распри. Такой «феномен» – мирное сосуществование народов – продолжается и в настоящее время.

На Русском Севере определились отдельные историко-этнографические области: три наиболее крупные из них – русская, карельская и коми-область — каждая со своими порайонными особенностями. При ярко выраженной этноспецифике все три области принадлежали к одному хозяйственно-культурному типу, основой которого стало земледелие, а следовательно и культура населения этих областей «несла» в себе культурные черты северных земледельцев. Принадлежность к единому типу облегчала взаимодействие всех народов. Это не исключало особенностей культурного облика каждого из них и обусловило внутри каждого этнически единого населения наличие отдельных его групп. Такие группы, как правило, имели свои самоназвания, различия в говорах, в физическом облике (внешности) и в бытовой культуре. Это произошло по следующей причине. Новгородцы и ростовцы, с которыми было связано формирование русского населения Севера, хотя и представляли собой земельные областные общности, относящиеся к одному этносу, тем не менее сами имели смешанное происхождение, ибо жили и развивались в различных природных и хозяйственных условиях и при расселении в Восточной Европе, в том числе и по Северу, сталкивались с различными группами финноугорского происхождения. В результате у местных групп русских на Севере сложились и долго сохранялись специфические черты в народной культуре.

Местные группы русских в XIV-XVI вв. именовали себя по географическому признаку. Онежане, двиняне, белозерцы, устюжане, важане, вычегодцы и др., как они себя называли, жили по берегам северных рек. В их формировании и приняли участие новгородцы или ростовцы, а также местное финноугорское население, и в зависимости от степени участия того или иного компонента в этом процессе их народная культура приобретала ту или иную окраску. Так, в XIV-XVI вв. в северодвинских землях среди новгородского Заволочья (за речными волоками) существовала Ростовщина, население которой было связано с потоком ростово-суздальской колонизации. В отличие от него жители низовьев Северной Двины и побережья Белого моря подверглись большему новгородскому влиянию.

После XVI в. географические названия местных жителей стали малоупотребимы, но до сих пор сохраняется название наиболее крупной территориальной группы севернорусского населения – поморов, живущих по берегу Белого моря от Онеги до Кеми и по берегу Баренцова моря. Северные поморы – это потомки новгородцев, частично низовцев. В природных условиях морей они выработали своеобразный тип промыслового приморского хозяйства, занимаясь рыболовством, охотой на морского зверя, мореходством и предпринимательством. Отличаясь от остальных русских северян лишь своим хозяйственным бытом, они близки к ним по всей народной культуре (главным образом новгородского происхождения). Их говор принадлежит к поморской группе севернорусских говоров, а физический облик вобрал черты новгородского так называемого ильменьско-беломорского типа. В их среде сформировались на Печоре две более мелкие группы – усть-цилёмы и пустозёры. По происхождению – это потомки новгородцев с некоторой примесью местных финноугров, но по быту и те, и другие близки к новгородцам.

В северных местах существовали еще небольшие группы русских, формирование которых не определялось ни участием этносов, ни характером этноконтактов. На юго-западе Севера выделялась в языковом отношении группа ягутков (ягунов). В их речи звучало яго вместо его, каго вместо кого (кагоканье) – черты бурлацкого говора, проникшего к населению бывших Череповецкого, Кирилловского и Белозерского уездов. Эта группа населения была профессионального происхождения, связанная с бурлаками Волги и получившая свое название от прозвища.

Самым большим своеобразием в пределах Русского Севера отличались кокшары – жители по р. Кокшеньге, притоке р. Ваги. Они представляли собой специфическую этнографическую группу, вобравшую в себя черты составлявших их этнокомпонентов. Их антропологический тип (внешний облик) «проник» из Ростова – так называемый верхневолжский тип, который был у русских Верхней Волги. От Новгорода они взяли бойкий характер, свободолюбие и многие формы народной культуры (например, гнездовое расположение деревень в культуре поселений и др.), говорят они на вологодско-вятском диалекте, распространенном от Белозерья по Средней Двине и Сухоне до Вятки, но кокшеньгская топонимия (географические названия), как и многие названия Севера, финноугорская, а самоназвание кокша, кокшары на современном марийском языке означает «лысый», «сухой»; в древности их земля вошла в Ростовщину, а в московское время они принадлежали царскому дворцу. Своим бытом, нравом и обычаями кокшары несколько отличались от северян и не воспринимали ничего чужого.

Различаясь по своим локальным характеристикам, все эти группы сохраняли единство не только со всеми северянами, но и со всеми русскими в языке, в этносознании, психологии и народной культуре.

Многовековое взаимодействие всех северных народов вело к тому, что Север становился единым в историко-культурном отношении, а культурное наследие всех населяющих его народов признано памятником отечественной и мировой культуры, придающим этому краю особую ценность для всей тысячелетней русской культуры и мировой цивилизации.

Буду благодарен, если Вы поделитесь этой статьей в социальных сетях:

Поиск по сайту: